ЛИИМиздат — Библиотека самиздата клуба ЛИИМ

ВЕРСИЯ ДЛЯ КОМПЬЮТЕРОВ

     
 

ГЛАВНАЯ      АВТОРЫ

ПОИСК      МЕНЮ

 
     
 
     
 

На страницу автора

   ‹10›   ‹11›   ‹12›   »51

Сидоров Иван

Ликующий на небосклоне
11

Амени проснулся от шума, доносившегося со двора. Весь дом переполошился, не смотря на раннее утро. Бегали слуги. Хармхаб отрывисто раздавал команды. Ржали кони и нетерпеливо били землю копытами. Амени спросонья почудилось, что он в Бухене, и город захватывают нехсиу. Он чуть не скатился по лестнице, но кое-как удержался и удачно приземлился на ноги. Сообразив, что находится в доме Хармхаба, далеко от тревожной Куши, успокоился.

Отец и военачальник стояли в колеснице и собирались уезжать.

— Что за переполох? — спросил Амени.— Вы на прогулку?

— Пропала Дочь Солнца,— мрачно сообщил Хармхаб.— Весь город подняли на ноги. Мы отправляемся на поиски.

— Мне идти с вами?

— Нет. Отдыхай. Мы отправляемся ее искать в пустыню. Без колесницы там нечего делать.

— Но как она могла пропасть? — поинтересовался Амени.— Ее украли?

— Она вечно пропадает, и вечно приходится ее искать,— Хармхаб неприлично выругался.— Несносный ребенок! Сколько крови всем попортила своими фокусами! Когда была совсем маленькой удирала из дворца и переплывала на лодке реку. Тогда всем рыбакам запретили оставлять лодки без присмотра. Иногда искали ее среди скал, где она, забавы ради, пряталась от нянек. Ей все нипочем: ни змеи, ни скорпионы.

— Она маленькая? — спросил Амени.

— На два года младше тебя, может на год. На этот раз ее жених Ахмосе решил покатать ее на колеснице по пустыне. Эта взбалмошная девчонка уронила колечко во время прогулки. Пока глупый Ахмосе ползал на коленях, разыскивая украшения, она угнала его колесницу. Этот тупица ждал ее, но тщетно. К закату приплелся в город. А девчонка так до сих пор и не объявилась.

— Отзывайся о ней уважительней. Она Дочь Солнца,— заметил Хеви.

Хармхаб раздраженно передернул плечами:

— Надо посоветовать правителю, да живет он вечно, вековечно, отправить ее в Бухен к тебе на воспитание. Тогда нехсиу, точно, удерут за третий порог.

Колесница резво умчалась. Стук опыт эхом разносился по пустой улице. В распахнутых настежь воротах показался Паитси и Хуто в полном вооружении: с луками, кинжалами и дорожными мешками через плечо.

— Мах с маджаями отправились на поиск Дочери Солнца. Мы с ними. Решили за тобой зайти.

— Я быстро!

Амени захватил лук, длинный нож. Слуга сунул в мешок ему пару лепешек, горсть фиников и глиняную флягу с водой. Он присоединился к своим друзьям, и охотники быстрым шагом направились к северной окраине города. На шее Хуто блестела новенькая золотая цепочка. На груди сиял медальон в виде крылатого солнца.

— Тебя наградили? — заметил Амени медальон.

— Тутэхнэйот прислал,— безразлично ответил Хуто.— Придется взять его на охоту. Разыщем того бегемота и сдерем с него шкуру.

— Зато теперь Хуто стал важным человеком,— сообщил не без гордости за друга Паитси.— Ему разрешено входить в Дом Ликования, получать продовольствие и одежду и стоять справа от племянника Того, кого любит Йот на всех церемониях.

— Прими мои поздравления,— порадовался за него Амени.

— Продовольствие и одежда — это не плохо,— скупо согласился Хуто.— Но все эти церемонии — сплошная скука.

На северной окраине города стягивались колесницы. Пешие стражники еле сдерживали больших черных гладкошерстных собак. Псы заливались злобным лаем. Старший над колесничими, высокий крепкий воин скомандовал:

— Всем, кто на колесницах выстроиться цепью! Ищем на севере. Мах с маджаями направляется на восток. Она не могла далеко уехать. Правая лошадь в ее колеснице хромает на заднюю ногу.

Возничие загикали, подгоняя лошадей, и повозки загрохотали, поднимая клубы пыли. Следом двинулись стражники с собаками потом маджаи. Охотники пристроились к цепочке лучников. Пройдя около полусотни шагов, Амени заметил, как что-то сверкнуло в песке. Возможно, ему почудилось. Он внимательно осмотрел каждый камушек. Вдруг его взгляд зацепился за кусочек желтого металла. Юноша нагнулся и поднял из песка маленькое колечко с кусочком лазурита в виде скарабея. Амени подозвал друзей.

— Я слышал, что Дочь Солнца обронила кольцо во время прогулки.

Хуто внимательно обследовал все вокруг.

— Хромая лошадь,— указал он на цепочку следов.

— Но следы тянутся на юг,— заметил Паитси.— Выходит, все отправились на поиски не в ту сторону.

— Возможно, я ошибаюсь,— пожал плечами Хуто.— Давайте проверим. Пойдем по следу. Если никого не найдем — к утру вернемся в город.

Амени и Паитси согласились. Пройдя по следу, Хуто подобрал тонкий шарфик с кисточками на концах. Орнамент из соцветий папируса заканчивался иероглифами имени.

— Меритре,— прочитал Амени.— Мы на верном пути. Только все уже ушли далеко.

— Нам нужна собака,— решил Хуто.— Следы может занести песком, да и сами мы можем заблудиться в песках.

У одного из охранников они выпросили молодого черного пса с торчащими острыми ушами. Сначала охранник не хотел давать собаку, но, увидев у Хуто медальон с крылатым солнцем, тут же уступил. Пес внимательно обнюхал шарфик и затрусил по следу, опустив морду с большим влажным носом к самой земле.

Шли долго, петляя среди песчаных холмов и торчащих скал, напоминавших гнилые осколки зубов во рту старика. Местами попадались островки сухой травы и поросли корявых кустов, почти без листьев. Солнце жгло беспощадно. Начинала одолевать жажда, но воду старались беречь. Неизвестно, сколько еще продлятся поиски.

Далеко за полдень пес завилял хвостом и жалобно проскулил. Хуто остановился и показал на свежий след.

— Здесь колесница проезжала несколько раз. Наверное, заблудилась и ездила кругами.— Он внимательно осмотрел местность, потом попросил Амени заглянуть за скалу, торчавшую неподалеку.

Амени послушно направился к нагромождению серых камней, при этом, иногда посматривая под ноги, чтобы случайно не наступить на змею или не потревожить скорпиона. Он почти дошел до скалы, но вдруг почувствовал чей-то взгляд. Он поднял глаза и замер на месте. Прямо в него целился стрелок, укрываясь за камнями.

— Не подходи,— предупредил лучник хрипло, стараясь придать тонкому голоску больше строгости.

— Стою! — Амени показал пустые руки.

— Вы кто такие? — последовал вопрос.— Говори правду, иначе пробью сердце.

— Мы маджаи из отряда Маха,— как можно спокойнее объяснил Амени.— Нас отправили на поиски пропавшей Дочери Солнца.

Стрелок опустил оружие и вышел из-за камней. Им оказалась тоненькая высокая девочка лет четырнадцать в запылившемся желтом платьице. Вид у нее был измученный: круги синели под глазами, губы потрескались от жары. Она совсем не походила на девушек Кемет. Черные густые волосы отливали рыжим цветом, к тому же вились. Лицо нежное, но немного бледное, не как у жителей с берегов Хапи, и щеки розовые. Нос маленький немного с горбинкой, как у лабанцев, а губы пухленькие и подбородок острый. Самое удивительное — глаза. Амени не видел таких глаз ни у кого: большие глубокие и темные, словно прохладные колодцы в жарких пустынях Куши. Платье из гофрированного тончайшего льна оставляло открытыми только тонкие руки и стройные икры. Узкую талию стягивал широкий ассирийский пояс из золотых переплетенных колечек. Длинную шею обвивало массивное золотое ожерелье.

Хуто и Паитси подбежали к Амени. Все трое поклонились, когда девушка вытянула вперед правую руку. На тонком запястье засверкал браслет, с которого свисал золотой анх, украшенный кроваво-красными рубинами. Пес радостно запрыгал и завилял хвостом.

— Я Дочь Солнца. Мое имя Меритре,— гордо произнесла она.— Только зря вы меня ищите. Я сама смогу добраться до города.

Амени хотел возразить этой упрямой девчонке. Пусть она и Дочь Солнца, но пустыня не место для прогулок. Хуто опередил его:

— Если госпоже угодно, мы удаляемся и не смеем ей мешать.

— Постойте! — испуганно воскликнула она.— Не уходите. Раз уж вы меня нашли, сопроводите в Ахйот.

— А где колесница,— Спросил Амени.

— Я ее спрятала за скалой от солнца. Лошади очень устали.

— Надо спешить,— Хуто озабоченно поглядел на небо.— Скоро солнце начнет садиться.

— Пойдем обратно по нашему следу? — спросил Амени.

— Нет,— покачал головой Хуто.— Надо выйти к берегу Хапи. Двинемся на запад.

— Там невозможно пройти,— остановила его Дочь Солнца.— Кругом отвесные скалы.

— А если все же обратно по нашим следам? — предложил Амени.

— Боюсь, к темноте не успеем,— покачал головой Хуто.— Надо дать свободный ход лошадям. Их мучает жажда. Они сами найдут воду.

— Воду? — Девушка тяжело сглотнула комок и с надеждой поглядела на Амени.— У тебя есть вода?

Юноша достал флягу из мешка и передал ей. Она нетерпеливо схватила флягу и жадно припала к горлышку. Кони жалобно заржали.

— Надо коней напоить,— девушка оторвалась от фляги.

— У нас мало воды,— не согласился Хуто.— Лошади потерпят.

Коней понудили тронуться с места, и они понуро, еле переставляя ноги, потянули повозку. Амени усадил усталую девушку на дно колесницы. А сам шел рядом, держа повод в руках. Кони, действительно, каким-то своим внутренним чутьем уверенно выбирали дорогу и двигались на юг, но постепенно поворачивая на запад. Показались скалы, но животные нашли путь среди камней. Дочь Солнца начала дремать. Усталость дала о себе знать. Она всю ночь плутала по пустыне и не сомкнула глаз.

Вдруг кони насторожено повели ушами и тревожно заржали. Хуто поглядел по сторонам — все тихо. Только ветер завывал между скал. Охотник показал на небо. Над ними кружат хищные птицы.

— Нас преследуют,— решил он.— Стервятники просто так не будут кружиться.

— Звери или люди? — Амени так же попытался кого-то разглядеть среди желтой бесконечной равнины. Сзади, на песчаных холмах показались серые точки. До слуха долетел жалобный звериный вой. Амени еле удержал лошадей. Собака насторожила уши. Шерсть на холке поднялась дыбом и она злобно зарычала.

— Что это? — Девушка очнулась.

— По нашему следу идут гиены,— крикнул Паитси, взобравшись на высокий уступ.

— Они могут напасть,— поторопил всех Хуто.— Для гиен сейчас наступило голодное время. Засуха заставила всех животных уйти из пустыни. Любая живность на их пути — пища.

Но беглецы оказались в тупике. Узкий проход. Слева и справа отвесные стены. Впереди довольно крутой подъем. Кони с колесницей на него не взберутся.

— Оставляем колесницу,— решил Хуто.

— Нет,— возразила ему Меритре.— Нельзя бросать коней. Они очень дорого стоят.

— Нас загрызут вместе с конями,— попытался втолковать ей Амени.

— Нет! — не сдавалась она.

— Отцепляй повозку,— вмешался Паитси.— Кони без нее заберутся на откос.

Меритре согласилась. Коней быстро распрягли и погнали вверх по склону. Скалы обрывались, переходя в ровную степь. Охотники передвигались бегом, да еще подгоняли лошадей. Те бежали из последних сил. Меритре очень устала и вцепилась крепко в руку Амени. За спиной послышалось противное злобное хихиканье. Хуто на ходу приготовил лук, достал из чехла стрелу с костяным наконечником. Наконечник особый, с дыркой, когда стрела летит, то издает громкий свист. Стая гиен приближалась. Хуто выстрелил. От свиста стрелы мороз пробежал по коже. Гиены немного отстали, но не прекратили преследование. Твари совсем не испугались. Голод страшнее.

Под ногами появилась сухая трава. Стебли поднимались все выше и выше.

— Надо оставить одну лошадь,— крикнул Хуто.— Пока они ее будут рвать, мы сумеем уйти.

— Нет! — испугалась девушка.— Это дорогие лошади.

— Выбирай,— холодно предложил Хуто,— или откупаемся лошадью, или они нас разорвут всех.

Охотники остановились. Бежать дальше не было смысла. Их окружали. В траве мелькали оскаленные черные морды. Недовольное тявканье доносилось со всех сторон. Амени и Паитси приготовили кинжалы. Собака, поджав хвост, терлась возле ног охотников. Преследователи подступали все ближе. Высокие грязно-рыжие твари высовывались из зарослей травы. Глаза горели голодной злобой. Лохматая грива на холке встала дыбом, от чего они казались еще выше. Гиены щерились, выставлял на показ острые зубы.

— Все! Поздно! — Хуто потянулся за ножом.— Стоим кругом. Смотрите, чтобы до горла не достали.

Лошади испуганно вставали на дыбы, пытались вырваться из круга, но гиены умело теснили их обратно. Амени закрыл собой Меритре. Но девушка приготовила лук и подстрелила одну из тварей. Раздался душераздирающий визг. Раненую гиену тут же задрали свои же собратья. Это на некоторое время отсрочило гибель охотников.

Но вдруг гиены бросились врассыпную, зло огрызаясь. Через мгновение их и след простыл.

— Что это с ними? — удивился Амени.

— Пока не понимаю, но думаю — ничего хорошего,— решил Хуто.— Будьте наготове.

Они двинулись дальше, углубляясь в высокую траву. Запахло тиной. Где-то близко вода. Лошади так же почуяли воду и побежали быстрее. Что же их спасло от гиен? — Удивлялся Амени. Он это понял, когда услышал справа короткий рык. Слева ответил такой же, потом сзади.

— Львы,— простонал Паитси.

— Хуже,— на ходу разочаровал его Хуто,— голодные львицы. Они всегда охотятся стаей.

— У тебя не осталось того вонючего порошка? — с надеждой спросил Амени.

— Нет,— ответил Хуто.— Лучше держи кинжал повыше и пригнись. Зверь может выпрыгнуть из зарослей в любой миг.

Рык раздался совсем близко.

— Быстрее! — Хуто подгонял лошадей.

Неожиданно они выбежали на крутой откос. Внизу сверкал голубой Хапи. Наконец удалось выйти к реке. Но им не уйти. Местность открытая.

— Поджигай траву! — закричал Хуто, и сам наклонился, принялся чиркать кремнием, высекая искру. Паитси последовал его примеру. Сухая трава вспыхнула. Огонь стал быстро расползаться. Густой дым повалил в небо. Теперь львицы зарычали испуганно и недовольно.

— Скорее к воде! — поторопил всех Хуто,— пока ветер не подул в нашу сторону, иначе сгорим заживо.

Беглецы не заметили, как трава перешла в камыш, а под ногами зачавкал ил. Кони выскочили на песчаную отмель, спугнув крокодила.

— Вроде, спаслись,— вздохнул Паитси, глядя, как полыхает степь.

— Спаслись,— подтвердил Хуто. Ни одна тварь, даже умирая с голода, не полезет в огонь. Он огляделся.— Заночуем на берегу. В темноте все равно дорогу не найти. Надо пса домой отпустить. Утром он кого-нибудь приведет.

— Как он расскажет стражникам, где нас искать? — усмехнулся Паитси.

— А вот так.— Хуто повязал на шею собаки шарфик Меритре и скомандовал: — Домой!

Пес скрылся в траве. От солнца оставался только красный краешек, устало догоравший над далекими горами. Охотники поднялись выше по реке. Нашли подходящее место для ночлега и развели костер. Лошадям связали передние ноги и отпустили пастись неподалеку. Хуто залез по колено в воду и застыл с луком, пытаясь подстрелить проплывавшую рыбу. Вскоре на углях шипели, в локоть длиной, несколько подарков Хапи. Амени и Паитси нарубили сухого тростника и устроили удобные лежанки.

— Мы люди дикие и не знаем придворных этикетов,— извинился Хуто перед Меритре, когда рыба подрумянилась.— Так что, госпожа, угощайся.— Он ловко разделал самую большую рыбину на широком листе какого-то растения и подал Дочери Солнца.

— Какой Этикет? Мы же не во дворце,— усмехнулась Меритре и с апатитом принялась за предложенное блюдо.

— Зачем ты уехала одна в пустыню? — спросил Амени,— обидела своего жениха.

— Он уже всем поплакался,— фыркнула Меритре.— Надоел он мне. Все пристает с вопросом: когда я соглашусь стать его сестрой. А я еще не готова. И не хочу даже думать о замужестве. Так ему не терпится. Пусть ищет себе другую.

— О чем же ты мечтаешь?

— Хочу подстрелить газель,— неожиданно было услышать такое от девушки.— Ахмосе все хвастается, какой он ловкий охотник, сколько он газелей убил. Я не хуже его владею луком и птиц бью на лету.

— Но он же воин,— рассудил Амени.

— Какой он воин! Вечно обвешается украшениями, как танцовщица из Дома Веселья. Ароматными маслами от него несет за сто шагов,— с презрением сказала Меритре.— Всю дорогу ныл, выпрашивал у меня обещания быть его сестрой при достижении совершеннолетия. Я разозлилась, сняла с пальца кольцо и зашвырнула далеко, далеко. Ему сказала: если он найдет кольцо, то я стану его сестрой, если нет — пусть больше не пристает. Пока Ахмосе ползал на карачках в пыли, я угнала колесницу, чтобы вообще не видеть его. Только, вот, заблудилась.

— А если он нашел кольцо? — спросил Хуто.

От неожиданного вопроса девушка прекратила жевать и помрачнела.

— Очень надеюсь, что не найдет,— выдавила она из себя. У нее сразу пропал аппетит.

— Посмотри! — Амени достал колечко, которое он утром обнаружил на дороге.

У Меритре глаза сверкнули радостным огнем.

— Мое кольцо! Где ты его взял?

— Там, куда ты его бросила.

— Вы два раза спасли меня! Дочь Солнца не останется в долгу. Просите все, что хотите!

Амени повернулся к Хуто, который поудобнее устраивался на лежанке в надежде немного подремать.

— Тебе что-нибудь надо, Хуто?

— У меня все есть,— подумав, ответил охотник,— небо над головой, звезды, луна ночью, а солнце днем — остальное я добываю своими руками.

— А тебе, Паитси?

Сын вождя взбил лежанку и тоже прилег.

— Мне? Хочу стать великим воином-маджаем. Но этого я должен добиться сам,— мечтательно пробормотал он, засыпая.

— У меня, тоже нет никаких пожеланий,— сделал вывод Амени.

— Странные вы какие,— удивилась Меритре.— В Доме Ликования только и делают целыми днями, как чего-то просят. Я впервые встречаю людей, которым ничего не надо.

— Мы охотники,— пожал плечами Амени, укрывая девушку плащом. Сам остался сидеть.

— Почему ты не ложишься? — спросила Меритре.

— Кто-то должен бодрствовать,— объяснил юноша.— У нас так заведено: я сторожу до восхода луны, потом Хуто, а перед рассветом Паитси.

— А что у тебя за странный амулет на шее? — спросила девушка, указывая на позолоченные клыки.

— Это клыки огромного льва. Он не давал спокойно жить людям и нападал на охотников. Мы втроем выследили его и убили.

— Расскажи! — попросила девушка.

Амени расшевелил палкой угли, подбросил несколько хворостинок и принялся за рассказ. Но когда он повествовал о том, как они привязали Паитси, а сами прятались в засаде, услышал ровное глубокое дыхание. Девушка уснула, так и не дождавшись окончания рассказа.

Когда взошла луна, Амени растолкал Хуто, а сам лег спать. Он положил под голову дорожный мешок, а под правую руку нож. Слева посапывала Меритре. Амени даже удивился: девчонка, привыкшая к мягкой постели и удобствам дворца, спокойно спит на жесткой подстилке из камыша.

Остаток ночи пролетел незаметно. Амени проснулся оттого, что нос щекотал ароматный запаха жареного мяса. Пустой живот забурлил, требуя еды. Амени открыл глаза и увидел, как Паитси колдует над костром. Сын вождя держал в руках вертел с общипанной уткой и при этом с довольным видом мурлыкал себе под нос заунывную песенку. Амени хотел подняться, но почувствовал слева на груди что-то тяжелое и теплое. Это была Меритре. Дочь Солнца, видать, ночью замерзла и придвинулась поближе к Амени, а затем и вообще пристроилась на его груди, как на подушке. Амени растерялся. Неудобно как-то: все же она Дочь Солнца, неприкасаемая. Он попытался осторожно переложить ее голову обратно на камышовую подстилку, но она недовольно заурчала.

Выручил Хуто. Он появился внезапно и тихо из зарослей, поймал умоляющий взгляд Амени и еле заметно кивнул головой. Охотник заставил Паитси отложить полусырую утку. Они вдвоем исчезли в густой стене папируса и подняли крик, словно ловят какого-то зверя. Амени прикинулся спящим. Меритре вздрогнула всем телом и мгновенно вскочила на ноги. Амени сделал вид, что только что проснулся, схватил кинжал и стал озираться по сторонам. Появились Хуто и Паитси, поклонились Меритре:

— Здоровья, красоты и силы, Рожденная от Солнца.

— Пусть Йот всегда будет с вами,— ответила Меритре.— Вы чего так кричали?

— Прости, что разбудили тебя.— Паитси вновь взял вертел с уткой.— Мы поставили силки, в них попалось несколько иволг, а дикий кот утащил нашу добычу. Но я сейчас дожарю эту жирную утку, и мы славно позавтракаем.

— Отвернитесь! — вдруг приказала девушка.— Вы не должны меня видеть растрепанной и неумытой.

Все покорно отвернулись, а Меритре вынула откуда-то из складок одежды костяной гребешок и направилась к воде. Вскоре она вернулась свежая и умытая. Густые волосы заплетены в толстую косу и уложены на затылок. Амени и на этот раз подметил, что Дочь Солнца совсем не похожа на девушек Кемет. Большинство дочерей знатных чиновников стригут волосы до плеч или вообще бреют голову и носят пышные парики.

Разделавшись с уткой, Меритре вдруг объявила:

— Я не хочу отправляться в город.

Охотники удивленно переглянулись.

— Но, Солнечная, тебя ищут. Надо хотя бы сообщить, что ты жива и здорова,— попробовал уговорить ее Амени.

— Я не могу вернуться без добычи,— упрямо стояла на своем девушка.— Я должна подстрелить косулю, чтобы утереть нос этому зазнайке Ахмосе.

Амени и Паитси раскрыли рты и не знали, что сказать. И что им теперь делать? Отправляться обратно в пустыню выслеживать косуль, чтобы удовлетворить каприз Дочери Солнца? Один Хуто остался невозмутимым.

— Пусть Рожденная от Солнца возьмет лук и стрелы. Сейчас утро, и газели пойдут на водопой. Неподалеку я заметил тропку, ведущую к реке. На тропке следы маленьких копыт.

— Веди меня! — Меритре с готовностью схватила свой маленький лук и стрелы.

— Только учти, они очень пугливые и хорошо слышат,— предупредил ее Хуто.

Охотник, а за ним Меритре почти ползком подкрались в камышах к месту, откуда открывался вид на песчаную отмель. Возле воды на берегу толпилось небольшое стадо животных. Красивые коричневые козочки с тоненькими ножками, белыми грудками и такими же белыми брюшками. Козочки грациозно изгибали длинные шеи, припадая узкими мордочками к воде. Маленькие головки украшали высокие, слегка изогнутые рожки.

Хуто жестом указал Меритре, чтобы она стреляла, а сам опустился пониже и приготовил свой лук: если девушка промажет, то он выстрелит следом. Меритре натянула тетиву, долго целилась, но потом, вдруг, отступила назад и опустила оружие.

— Не могу,— покачала она головой.— Как их можно убивать? Они такие красивые и беззащитные.

Когда они вернулись к костру, она молча вложила лук со стрелами в чехол и вздохнула:

— Пусть Ахмосе надо мной смеется.

— Он не будет смеяться,— успокоил ее Хуто.— Рано утром я подстрелил дикого козла. Мы все трое поклянемся, что это твоя рука направила стрелу.

— Так не честно! — засмеялась Меритре.— Дочь Солнца не должна обманывать.

— А если тебя будут спрашивать: кто подстрелил козла, ты ничего не отвечай,— тут же нашел выход Паитси.

Как только путники вышли из зарослей камыша, через сотню шагов наткнулись на широкую дорогу. Проследовав на север, они увидели за поворотом желтый город в обрамлении зеленой бахромы садов. Оказывается, они совсем недалеко ночевали от Ахйота. Еще издали их заметили стражники, и когда охотники с Меритре подходили к ближайшей к городу финиковой роще, навстречу уже неслись колесницы.

Хармхаб весь багровый от гнева, в пыли, с темными кругами под глазами после бессонной ночи резко осадил упряжку. По его лицу было видно, как он с огромным усилием воли подавил в себе гнев. Военачальник поклонился Дочери Солнца и с натянутой вежливостью произнес:

— Живи вечно, Рожденная от Солнца.

— Здоровья и силы,— ответила спокойно Меритре.— Чем ты так расстроен?

— Пустяки! Всего лишь тем, что войско целые сутки рыскает по пустыне. Весь двор переполошился и вместо того, чтобы готовиться к празднику Опет, ищут пропавшую Дочь Солнца.— Хармхаб весь кипел внутри, но заставил себя вежливо улыбался.

— Неужели твое войско так обленилось, что сутки без сна для них в тягость? — съязвила Меритре, от чего Хармхаб еще больше побагровел.— И не стоило обо мне беспокоиться. Я всего лишь ездила на охоту.— Меритре показала на тушу козла, которого Хуто закинул на спину одной из лошадей.— Тем более со мной самые отважные охотники. Они сопровождал меня. Я хочу, чтобы их наградили.

— Будет сделано.— Хармхаб немного успокоился, увидев рядом Хуто, Амени и Паитси.— Ваш Солнцеподобный отец, да живет он вечно, вековечно, весьма недоволен.

Подлетела вторая колесница, богато инкрустированная золотом и слоновой костью. Роскошной повозкой правил высокий юноша лет двадцати. Его узкое надменное лицо с немного отвисшим подбородком выражало крайнее неудовольствие. Он сделал вид, что никого не замечает, ни Хармхаба, склонившего голову, при его появлении, ни охотников, последовавших примеру полководца, так, как увидели на правой руке юноши золотой анх. Он смотрел только на Меритре, как рассерженные родители смотрят на провинившихся детей. Она же ему ответил дерзким взглядом.

— Я надеюсь, что теперь-то отец отправит тебя в Нэ или еще куда подальше,— сквозь зубы процедил он.— А лучше всего согласится отдать тебя в жены Ахмосе, чтобы он запер тебя в доме и заставил заниматься вышивкой.

— Не дождешься! — огрызнулась Меритре.

— Твое поведение недостойно Дочери Солнца! — наступал на нее юноша.

— Да кто ты такой, чтобы судит о моем поведении?

— Я! — он чуть не задохнулся от злости.— Я Семенхкере — тот, кто всегда по правую руку от правителя. Он мне доверяет самые важные государственные дела. Не каждому чати доверено то, что делаю я. Мне…

— Вот и занимайся государственными делами,— прервала его Меритре.— И не лезь ко мне со своими нравоучениями. Для этого у меня есть наставники и няньки.

Семенхкере вспыхнул, но, ничего не сказав, резко развернул колесницу, так что одно колесо подскочило над землей, и умчался в город.

Хармхаб криво усмехнулся. Меритре метнула на него сердитый взгляд.— Я не права?

— Мое дело содержать амию,— отстранился от рассуждений Хармхаб.

Их встречала целая толпа разодетых вельмож с озабоченными лицами. Впереди всех, переваливаясь с ноги на ногу, словно утка, спешил толстый наставник детей правителя. Из-под пышного парика стекали на отвисшие щеки капельки пота. Он тяжело хрипло дышал, но превозмогал усталость.

— Наконец-то! Слава Йоту, дарующему жизнь! — прокричал он тоненьким, но сильным голоском.— Мои глаза потускнели от слез. Сердце мое обливается кровью…

— Ну, хватит! — мягко прервала его Меритре.— Я жива. У меня ни одной царапины, да еще привезла козла, чтобы принести его в жертву Йота.

— О, Рожденная от Солнца,— заплакал толстяк, поднимая пухлые руки к небу.— Почему все дети дворца послушные и воспитанные, только ты одна приносишь нам беспокойства. Я с детских лет был твоим наставником. Служил честно и прилежно. Ты родилась маленькой тихой. Но как только начала ходить, так жизнь моя превратилась в сплошное мучение…

— Достаточно! — прикрикнула на него Меритре.— Я прошу у тебя прощения, но не надо перед всеми рассказывать: какая я была в детстве и что натворила.

Перед тем, как скрыться за стенами Дома Ликования, Меритре обернулась к Хармхабу и напомнила:

— Передай Маху, что я очень довольна его маджаями. Пусть не забудет их наградить.— Она задержала взгляд на Амени и чуть заметно улыбнулась ему.

— Будет исполнено! — пообещал Хармхаб, а когда ворота Дома Ликования захлопнулись, с облегчением выдохнул: — Все! А сейчас — помолиться, помыться, хорошенько пожрать, побольше вина и спать!

Амени все стоял и смотрел в ту сторону, куда ушла Меритре в сопровождении толпы вельмож. Он забыл, что происходит вокруг, лишь помнил последний ее взгляд. Она только на него так посмотрела, только с ним безмолвно попрощалась одними глазами. Или ему показалось?

Хармхаб тряс его за плечо:

— Ты чего, спишь на ходу? Залезай в колесницу. Поехали дамой. Я прикажу приготовить теплую воду и подать свежего молока. Да что с тобой? — вновь забеспокоился военачальник, глядя на Амени.

— Со мной? — удивился юноша.— Со мной ничего.

— У тебя такое счастливое выражение лица, словно ты увидел ворота в Иалу.

— Я, просто, очень устал,— растеряно ответил Амени, запрыгивая на колесницу.

   ‹10›   ‹11›   ‹12›   »51

На страницу автора

 
     
 
     
 

Поделиться в:

Рассылка
новостей не чаще 1 раза в месяц

В начало страницы

 
     

© Клуб ЛИИМ Корнея Композиторова,
since 2006. Москва. Все права защищены
liim.ru