ЛИИМиздат — Библиотека самиздата клуба ЛИИМ

ВЕРСИЯ ДЛЯ КОМПЬЮТЕРОВ

     
 

ГЛАВНАЯ      АВТОРЫ

ПОИСК      МЕНЮ

 
     
 
     
 

На страницу автора

Книга первая. Восставшая из пепла

Часть первая  Часть вторая

Книга вторая. Месть богов

1«   ‹2›   »13

Сидоров Иван
Под знамением Бога Грозы

Книга первая
Восставшая из пепла
Часть вторая — 1

…Сразимся, и пусть Бог Грозы,
мой господин, решит наш спор.
«Из анналов лабарны Мурсили»

Белесый туман лениво плыл вниз по горному ущелью. Сероватые клубы поглощали все на своем пути. Очертания острых скал бледнели и пропадали во влажной дымке. От земли тоскливо пахло сыростью ушедшей зимы.

Пастухи гнали скот в селения. Овцы громко пугливо блеяли. Коровы недовольно протяжно мычали. Пастушьи мохнатые собаки заливались злобным хриплым лаем. Скорее, скорее, пока узкие тропинки не затерялись в густой молочной пелене.

Все спешили укрыться от непогоды в теплых домах, лишь только один человек никуда не торопился. Он стоял на черном валуне, возвышавшимся над ущельем. Под ним двигались стада. Рядом парили орлы, распластав по воздуху широкие крылья. Взгляд человека обращен к угасающим лучам красного солнца. Обветренные посиневшие губы страстно шептали молитву. Черная вьющаяся борода чуть вздрагивала в такт слов. Серая бесформенная баранья шапка наехала на густые изогнутые брови. Андули из грубой шерстяной ткани облегало мощный торс, оставляя открытыми жилистые сильные руки, покорно сложенные на широкой груди. Серый плащ за спиной подбрасывали порывы ледяного горного ветра. Прочные кожаные сапоги доходили до голых колен, обтягивая твердые икры. На поясе, украшенном медными бляхами, висел короткий меч в деревянных ножнах. Человек опустился на колени, взял в руки глиняный кувшин и пролил на черный камень темно-красную струйку. Снизу послышался стук копыт. Из клубов тумана вынырнула низенькая разгоряченная рыжая лошадка. На ней сидел стройный чернобровый юноша, лет четырнадцати. Он ловко спрыгнул на землю и быстрым шагом подошел к молящемуся. Тот даже не шелохнулся и продолжал возносить свои мысли к Богам. Он поклонился последним лучам, затем медленно встал, глубоко вздохнул полной грудью, возвращаясь душой на землю и, только после этого, повернулся к юноше.

— Отец, прибыл посланник,— начал юноша, но человек его перебил.

— Ты чего скачешь, как сумасшедший. Совсем лошадь загнал. Смотри, туман какой густой; мог бы в пропасть сорваться.

— Прости, отец,— робко оправдывался юноша, склонив голову.

— Кто тебе разрешил верхом подниматься к черному камню? Хочешь разгневать Еникея? — бранил его отец глухим голосом.

Он вытащил из-за голенища сапога тонкую плеть и слегка хлестнул юношу по ногам. Тот упал на колени.

— Прости отец. Но сановник прибыл от самого лабарны Суппилулиумы. Я подумал, что тебе надо сообщить об этом как можно быстрее.

— Посланник? — Он погладил свою черную бороду.— Не ждал я посланника так рано. Неужели, скоро придется собираться в поход.

— В поход! — Глаза у юноши загорелись.— Ты возьмешь меня с собой?

— Знаешь куда лабарна намерен идти? Это тебе не с дикими хайасами и не с аццийцами воевать. Тут настоящий поход готовится с большими сражениями.

— Если пойдем на Ур-урат, я туда все тропы проведал.

— Ур-урат не стоит того, чтобы Хатти с ним воевала. Бери кувшин, пошли. В следующий раз не смей подниматься к черному камню на лошади.

Когда кони выехали из ущелья на равнину, туман уже хозяйничал здесь. Синие сумерки незаметно спускались на землю, затушевывая все дневные краски монотонным серым цветом. В серой туманной пустоте слабо мерцали смоляные факела, освещая ворота невысокой крепости, сложенной из неотесанных булыжников.

— Кто едет? — окликнул стражник.

— Хемиша,— ответил один из всадников.

— Спеши домой. Тебя ждет посланник лабарна,— крикнул стражник, распахивая тяжелые створки.

Пробравшись по узким виляющим улочкам, среди невысоких каменных домиков с плоскими крышами, всадники выехали на храмовую площадь. Миновав храм, они поскакали в гору по широкой мощеной дороге. Показались дома побогаче: в два этажа, с садиками и высокими заборами из булыжника.

Дорога привела к большому добротному дому. Однорукий слуга открыл калитку, и впустил всадников в обширный двор. Они спешились, отдав поводья подоспевшим мешедям.

— Посланник ждет тебя с нетерпением,— поклонившись, сказал старший мешедь.

— Я надеюсь, ты все сделал, чтобы гость не скучал? — строго спросил Хемиша.

— Гость очень доволен,— успокоил его слуга.

Хемиша заметил во дворе знакомую раззолоченную колесницу. Опять приехал этот противный сборщик податей Мусахи. Не очень то хотелось видеть сейчас этого посланника лабарны. Положение в Верхней Стране без того тяжелое. Вместе с весной приходит голод. А сборщики податей требуют все больше и больше. Хемиша прекрасно знал, что бессовестный Мусахи ворует, но пожаловаться лабарне ему не позволяла гордость. Но все! Терпение кончилось! Если Мусахи опять потребует слишком много, Хемиша выгонит его пинками из города.

Горец решительно взбежал по крутой лестнице. Он прошел в небольшой зал, устланный овечьими шкурами. Посредине в каменной оправе мерцали угли очага. Оранжевые блики играли на прямоугольных, грубо отесанных колоннах. Возле очага на пестром ковре расставлены блюда с мясом и рыбой, белел свежий сыр. Юная стройная танцовщица в тонкой хасгале грациозно извивалась под звуки иницинара. Мелодично бренчали золотые колокольчики на тонких запястьях и маленьких щиколотках.

Хемиша хлопнул в ладоши, мелодия сразу же оборвалась. Музыканты бесшумно удалились. Чудесная танцовщица упорхнула, легонько ступая босыми ножками. Возле очага зашевелилась груда подушек. Из них поднялся посланник лабарны в расшитых золотом пестрых одеждах.

— Хемиша! Мир тебе! — радостно воскликнул он, раскрывая объятия.

— О всемогущий Еникей! Святая мать Сауска! Неужели ты, Фазарука!

Они крепко обнялись, так, что кости затрещали. Когда радость немного поутихла, Хемиша налил гостю и себе вина.

— Садись дорогой Фазарука. Садись гость мой милый. Ты не представляешь, как приятно мне тебя видеть в своем доме. Я уж подумал, что опять приехал Мусахи. Глаза б мои больше не видели эту наглую свинью. Я однажды чуть живот ему не вспорол: вывел он меня из себя своей наглостью. Боги удержали мою руку.

— Ты его больше не увидишь,— успокоил его посланник.— Теперь я буду собирать подати и набирать войско в Верхней Стране.

— Вот и хорошо. Я буду тебя чаще видеть. А что случилось с этой жирной скотиной Мусахи?

— Он так усердно воровал, что, в конце концов, расстался со своей головой,— объяснил Фазарука без ноток скорби.— Да, да! — Он мелкими глотками допил вино.— Что ты так таращишь на меня глаза? У нашего повелителя, да будет славен он во все времена, головы летят, как спелые яблоки с веток. От старого панкуса Арнуванды, считай, почти никого не осталось. За прошедшие десять лет, кого чума успокоила, кто проворовался и был казнен. Некоторые, после смерти Арнуванды, противились воцарению Суппилулиумы. Они пытались свалить вину за самоубийство Арнуванды на голову повелителя, да не померкнет его имя. Пытались посадить на трон какого-то незаконного отпрыска лабарны Тудхалии. Эти вельможи очень дерзко себя вели. Их пришлось усмирять мечом. Да ты, наверное, без меня все знаешь.

— Какие-то слухи долетали до наших горных закоулков; но интересней услышать все из первых уст. Мне не до политики было в последнее время. Управлять Верхней cтраной стало тяжело. Лабарна Суппилулиума доверил мне трудную должность. Постоянно происходят стычки с хайясами. Эти шакалы грабят торговцев. Отбирают все подчистую. Они хитрые и смелые воины. Их одолеть не так-то легко. Тут еще аццыйцы задумали поживиться. Пришлось гонять этих трусливых баранов по горам. Воевать толком не умеют, а все туда же, на Хатти лезут. После того, как я их прогнал, их правитель принялся переманивать к себе земледельцев. Обещали им дать много земли и собирать меньше дани. Я в наказание отвоевал у Аццы город Самуху и перекрыл все дороги.

— Повелитель был очень доволен. Самуха еще при великом Лабарне принадлежала Хатти. Он велел тебя отблагодарить.

— Но расскажи, как поживает солнцеподобный. Я его очень давно не видел.

— Живет, как и раньше жил: не досыпает, не доедает. Ты вспомни, какое время настало после смерти Арнуванды. Вся страна лежала в руинах. Всюду голод, города разорены, поля заброшены. Вдобавок чума нагрянула. Если б Тушратта напал, нелегко бы нам пришлось. Спасло то, что в Митанни болезнь разгулялась не на шутку. В Вашшуккани каждый день трупы десятками сжигали. Если б не чума, Тушратта точно бы полез через горы. Да у нас внутри панкус перессорился. Одни хотели высоких должностей при дворе, другие боялись эти должности потерять. Пока они грызлись, Старший Кантикини и Сестра Богов объявили, что Хатти долго не может существовать без правителя. Только через правителя связаны смертные люди с Богами. Совет жрецов решил передать власть жене усопшего лабарны Арнуванды, прекрасной Фыракдыне. Ее объявили таваннанной и сменили хурритское имя на тронное Татухепа. Она тут же с двором переехала из Цапланды в Хаттусу и потребовала себе в мужья Суппилулиуму. Его противники даже не успели сообразить, что произошло. Они еще попытались организовать вооруженный мятеж. Но их никто не поддержал. Вся армия Хатти перешла на сторону Суппилулиумы. А правители соседних государств не поддержали мятежников. Не пожелали вступать в конфликт с повелителем ни за какие награды и обещания. Суппилулиума, чтобы до конца прекратить смуту, двинулся с копьеносцами в Цапланду. Кто из мятежников успел сбежать, а кого он схватил и казнил. Жестоко! Но другого выхода не было. Как повелитель этого не хотел, однако, власть далась с кровью. Но Боги не наказывают смелого волка, когда он загрызает трусливых шакалов. В конце концов, споры за власть прекратились. Кнтикини объявили в храме Сауски Татухепа и Суппилулиума супругами. Затем повелитель был помазан и объявлен лабарной великой Хатти. Потом чума пришла вместе с холодами. Много народу перемерло. Ладья Кушуха каждую ночь плыла переполненной. Ворота в Хаттусу закрыли наглухо. В верхнем городе день и ночь палили факела. Может быть, поэтому в городе меньше умирало, нежели за его стенами. Прошло уже восемь лет, как болезнь отступила, а некоторые селения до сих пор стоят с пустыми домами.

— Познали и мы это горе. Уж лучше умереть от руки врага, нежели от этой заразы,— вздохнул Хемиша.— Говори теперь: зачем пожаловал. Что хочет правитель?

— Хорошо. Давай о деле.— Фазарука выпил еще один кубок вина и продолжал.— Наш неугомонный сосед Тушратта никак не может смириться с тем, что Хатти до сих пор не в его власти. Он так мечтает въехать в Хаттусу на раззолоченной колеснице победителя, что даже спать спокойно не может. Он хочет видеть у ног своих коленопреклоненных свободных хеттов с позорными табличками рабов на шее. От наших лазутчиков поступают тревожные вести. Тушратта вновь готовит армию в поход. Его отряды проникают в Киццуватну и захватывают перевалы через Бычьи горы. Суппилулиума хочет напасть первым. Для этого он собирает войско.

— А сможем ли мы сокрушить Митанни? — Усомнился Хемиша.— Я слышал про их армию. Сильнее, пожалуй, только в Та-Кемет.

— Суппилулиума говорит, что нельзя пускать врага в Хатти. Надо обязательно дать бой по ту сторону Бычьих гор. Пусть мы потерпим поражение и отступим обратно, но митанийцы уже не в состоянии будут продолжать поход. Им нужно будет вновь собираться с силами.

— Сколько же мне нужно собрать людей?

— Со всей Верхней Страны надо снарядить две тысячи копьеносцев, три сотни суты и двадцать колесниц. От племен Хауси требуется снарядить пятьсот всадников.

— Да,— протянул Хемиша, недовольно покачивая головой.— Непростую задачу ты мне задал.

— Я понимаю. Да и Суппилулиума прекрасно знает, что частые войны и чума опустошила твои селения. Но что делать? Всем телепуриям предстоит собрать большие отряды. Мало того — надо еще оставить в городах достаточно воинов для защиты.

— Когда Суппилулиума ждет нас с войсками?

— Сезон жим кончится. Скоро наступит хамесха, а с ней и великий праздник Вуруллия. Солнцеподобный лабарна Суппилулиума приглашает тебя на праздник.

— Передай лабарне мою благодарность. Заверь его, что я прибуду в срок.

Хемиша хлопнул в ладоши. Появился старший мешедь.

— Проводи гостя на покой в лучшую комнату. Смотри, чтобы он ни в чем не нуждался. Пусть всю ночь очаг горит в его спальне.

— Благодарю тебя, Хемиша. Пусть будет твой дом всегда таким уютным и теплым.

Фазарука ушел вслед за старшим мешедем.

— Спокойных снов тебе, друг мой,— попрощался Хемиша.

Затем призвал к себе вестовых. Приказал им сообщить вождям всех племен, что через три дня, с первыми лучами солнца, предводитель ждет их на Совет в городе Катхеп.

 

Ранним утром храм Еникея заполнили бородатые горцы. Коренастые, с большими руками и ногами, одетые в андули из звериных шкур, высокие узконосые сапоги, мохнатые шапки. Все здоровались, обнимались, громко разговаривали. В тесной целле несносно запахло овчиной, конским потом и свежим сыром. Жрец целыми горстями сыпал в священный огонь туххесару, чтобы заглушить запах горцев.

Все это шумное сборище состояло из вождей племен Хауси. Они приехали со всех горных селений вместе с сыновьями и старейшинами. Перед изваянием Еникея, стоящем на серебряном олене, истаннану заполнили свежим сыром и внутренностями ягнят. После короткой молитвы и кормления ручного оленя, Совет расселся в целле вокруг священного огня, прямо на полу. Хемиша попросил слова.

— Славные вожди, смелые воины и мудрые старейшины,— начал свою речь телепурий,— пусть будут долгие ваши годы. Пусть Еникей вам помогает, а Инар поддерживает ваши силы. Пусть дети у вас растут здоровыми и не знают нужды.

Собрал я вас здесь для того, чтобы объявить волю нашего солнцеликого лабарны Суппилулиумы. Пусть будет он здоров и счастлив. Долго терпела земля Хатти обиды. Каждый камень ее полит кровью. Каждый гипессар земли заполнен костями. Довольно терпеть! Наш несокрушимый властитель решил отомстить за беды и поражения.

— Слава повелителю! Слава Солнцу нашему! — единодушно зашумели вожди, тряся лохматыми смоляными бородами.

— Скоро мы будем жить спокойно: пахать землю, пасти скот, не боятсь за завтрашний день,— продолжал Хемиша.— Но и от нас нужна помощь повелителю. Он хочет собрать крепкое войско, чтобы сразиться с армией Митанни.

Неодобрительный ропот поднялся среди присутствующих.

— Прошу Совет и вождя всех племен, благородного Хемишу разрешить мне сказать,— поднялся один из горцев.— Воинов в селениях осталось не так уж много. Если мы соберем отряды и уйдем воевать на юг; не ровен час, нагрянут хайясы или аццийцы — кто тогда защитит наши дома?

— Я знаю, что частые битвы и болезни унесли многих лучших воинов,— согласился Хемиша,— но свой долг мы должны выполнить. От нас требуется поставить: четыре сотни всадников от горцев и сотню от городов. Городская знать и торговцы снарядят воинов, а ремесленники снабдят их оружием. Не так уж много. В свое время племена Хауси выставляли по две и по три тысячи ратников. Пусть на кони сядут юноши, которым исполнилось четырнадцать. Те, кому двенадцать и тринадцать, вполне смогут защитить селения. Решайте!

Совет племен недолго пошумел. Старейшины спорили с молодыми горячими воинами. Вожди совещались. Наконец пришли к согласию: собрать войско к назначенному дню.

К обеду все разъехались. Хемиша помолился Богам, затем велел подать коня. Путь его лежал дальше по Верхней Стране. Надо ехать дальше собирать войско.

Резвый конь понес телепурия по каменистой узкой дороге. Вслед мчались два его старших сына вместо охраны.

1«   ‹2›   »13

Книга первая. Восставшая из пепла

Часть первая  Часть вторая

Книга вторая. Месть богов

На страницу автора

 
     
 
     
 

Поделиться в:

Рассылка
новостей не чаще 1 раза в месяц

В начало страницы

 
     

© Клуб ЛИИМ Корнея Композиторова,
since 2006. Москва. Все права защищены
liim.ru