|
На страницу автора
Книга первая. Восставшая из пепла
Книга вторая. Месть богов
Часть первая
Часть вторая
1«
‹11›
»12
Сидоров Иван
Под знамением Бога Грозы
Книга вторая
Месть богов
Часть первая — 12
Двое стражников вели по темному проходу путника, укутанного с головой в дорожный плащ. Пыль, осевшая на одежду, и потертые сапоги, говорили о том, что путник прибыл издалека. Под низкими сводами гулким эхом отдавались торопливые шаги.
— Долго еще? — нетерпеливо окликнул путник стражников.
— Уже скоро, господин,— вежливо ответил ему.— Подземные ходы Керкемша очень длинные и запутанные. Их прорубали в скалах тысячи рабов. Они не раз спасали жизнь правителям, когда в город врывались враги. Где-то здесь находится сокровищница, а в одном из ответвлении есть темница для неугодных. Из нее выходят только в страну забвения.
Свет от факела лишь на несколько шагов вперед выхватывал из темноты склизкие каменные своды, дальше свет поглощала черная бездна. Коридор сделал крутой поворот, и перед путником открылся просторный круглый зал, освященный множеством чадящих смоляных факелов. Как из-под земли, на его пути вырос воин с обнаженным мечом.
— Кто такие?
— Я сын Митанни! — гордо ответил путник, скидывая плащ.
— Тебя ждут, благородный Шутарна,— с поклоном сказал стражник.— Проходи. Все уже собрались.
Шутарна шагнул в зал. Здесь он увидел около сотни человек. Юноша признал в них бывших вельмож из халентувы Вашшукканни. Их лица, по привычки, сохраняли надменное выражение, осанка оставалась все такая же гордая, но нигде не сверкало золотые и серебряный украшения. Массивные золотые браслеты, подвески с драгоценными камнями, толстые перстни, изготовленные лучшими ювелирами — все исчезло. Даже при слабом мерцающем свете факелов можно было заметить затасканную грязную одежду из дешевого материала. Их бороды, как у бедных торговцев, плохо завиты и небрежно уложены.
Все оттого, что сановники лишились своего состояния. Правитель Керкемиша скуп, и не желал тратиться на сановников Тушратты,— у него своих достаточно. К тому же, пронырливые соглядатели доложили Ахате, что Тушратта привез с собой большой ларец, до краев заполненный отборными драгоценными камнями. Даже за один самый маленький камушек можно купить упряжку отличных ассирийских коней с крепкой колесницей. Но Тушратта не думал платить своим подчиненным. Кроме заветного ларца, у него не осталось ничего. Опальный правитель лелеял мысль о том, что он на сбереженные драгоценности скоро наймет армию и, на копьях этой армии вернет себе трон. Так, что бывшим сановникам приходилось жить в нищете, продавать свои украшения и дорогую одежду, экономить на пище и на брадобреях. Они уже забыли вкус хорошего вина и жирного мяса. Познав сполна нищету, голод, унижения, вельможи согласны были на все, лишь бы любым путем вернуться в свои роскошные дома, к сытой беспечной жизни. Вновь пировать в халентуве Вашшуккканни и, засыпая, не думать: где завтра достать кусок ячменной лепешки.
Шутарна уверенно прошел в центр зала. Все обернулись к нему и заголосили:
— Ты пришел, наш спаситель. Боги, наконец, обратили к нам свои лики. Ты принес нам добрые вести!
— Мир вам, великие мужи Митанни. Вести я вам принес, но совсем не добрые.
— Говори же! — молили вельможи, обступив его. Они напоминали обиженных детей. Шутарна с неудовольствием заметил, что они немытые. От них противно пахло сушеной рыбой и дешевой чечевичной похлебкой. Они с надеждой смотрели ему в глаза и вопрошали дрожащими голосами: — Как Вашшукканни? Твой отец освободил столицу?
— Артатама не освободил столицу,— жестоко разочаровал их Шутарна.— Хитрый Ашшурбалит купил Митанни у Суппилулиумы за золото, которое мой отец вывез из Вашшукканни. Все богатства правителей перекочевали в кладовые Хаттуссы. В Ашшуре остались лишь Золотые ворота счастья.
— Слава Богам! Вашшукканни выкуплена у Суппилулиумы. Мы можем вернуться в свои дома! — обрадовались вельможи.
— Не совсем,— прервал их ликование Шутарна.— Артатама предал всех вас. Мало того, что он признал независимость Ассирии, так он еще признал над Митанни власть Ашшура. Артатама вошел в столицу с ассирийским войском. Ваши дома и должности сейчас занимают те мерзкие твари, которые недавно приезжали в Вашшукканни с дарами и ползали перед вами на коленях.
Когда вельможи осознали, как с ними жестоко обошлась судьба, то застонали:
— Что нам делать? Мы скоро умрем от голода.
— Но где же грозный властитель? — Шутарна обвел их взглядом, как бы ища опального правителя.— Я не вижу благородного Тушратту среди вас. Что произошло с нашим любимцем Богов? У него большая и хорошо обученная армия. Почему он не ведет ее в поход? Кто ему мешает? Керкемиш, так же, как и Ассирия, выкупил у Суппилулиумы часть земель Митанни. Почему он не борется за возражение утерянного могущества?
— Тушратта наказан Богами за трусость и праздность. Они повредили его рассудок,— поведали Шутарне сановники.— Он боится вновь встретиться с призраками. Мы сами их видели. Они были огромные, как горы. А самый грозный призрак был похож на Суппилулиуму.
— Что за бред вы несете,— разозлился Шутарна.— Какие призраки? Он же богоподобный. Или Тушратта пропил свою божественную силу?
— Не говори так,— сановники пробовали оправдать Тушратту.— Он же наш правитель и полководец.
— Хорош полководец с поврежденным рассудком,— засмеялся Шутарна.— Правитель ставший перед Ахатой на колени превратился в жалкого раба. Вы помните, кем был Ахата? На пирах он сидел в дальнем углу стола, а теперь ниже себя сажает своего господина. А вас, прославленных мужей, вообще не зовет на пиры. И вы еще после этого верите Тушратте? Неужели среди вас не найдется смелого воина, который бы осмелился повести остатки славной армии обратно домой и отвоевать Вашшукканни?
— Самым смелым военачальником был твой отец. Мы незаслуженно принижали и обижали Артатаму.
— Мой отец продался Ашшурбалиту. Вас он знать не хочет. Когда я сказал ему в лицо, что он предатель, Артатама прогнал меня. Так что, на него не надейтесь.
— А ты, смелый Шутарна? — взмолились вельможи.— Ты можешь вернуть нам наши земли и дома? Посмотри, на кого мы похожи. Когда-то мы повелевали миром, а теперь не имеем даже жалкого слуги. Ты же умелый воин. Ты сможешь возглавить войска.
— Хорошо,— согласился Шутарна. Он ждал этой просьбы.— Я попробую отвоевать Вашшукканни. Я верну вам дома, земли, богатства. Но не забывайте, что мне придется идти против отца. Я буду вынужден свергнуть его.
Страшный грех — поднимать руку на того, кто тебя родил. Но я пойду на это ради вас.
— Мы замолим твои грехи. Принесем Богам за тебя щедрые жертвы,— горячо обещали вельможи.
— Мне нужно еще кое-что,— сказал Шутарна,— Я не желаю, чтобы моими победами воспользовался слабоумный правитель. Способен ли он будет управлять страной? Не пора ли ему отправиться к Богам?
Напряженное молчание воцарилось в зале. Сановники потупили взоры.
— Чего замолчали? — с ноткой презрения спросил Шутарна.— Хотите помешанного правителя? Тогда идите к нему, ползайте перед нм на животе, лобызайте его ноги. Весь остаток жизни вы будете спать в лачугах, полных вшей, жрать черствые лепешки, запивать их водой из сточных канав и носить грязные тряпки вместо одежды.
— Но кто же будет нашим правителем,— несмело пробурчал кто-то.— Его должны поставить над нами Боги.
— Если вы хотите сильного правителя, который смог бы поднять вновь величие страны и оберегать ее от врагов; такого правителя, который бы заботился о вас, как о родных детях. Разве не достоин трона тот, кто вернет вам ваше состояние?
Сановники зашумели, потом один из них сказал:
— Мы согласны, великий Шутарна. Никто не сомневается, что Боги послали тебя к нам.
— Тогда пусть Тушратта умрет и не мешает мне.
— Но кто это сделает? Убийство правителя должно жестоко наказывается. За этим следят сами Богами,— испугались сановники.
— Пусть это сделает чужеземец, который молится другим Богам,— тут же нашел выход Шутарна.— Иссихасса — вот тот, кто нам нужен.
— Я? — опешил Иссихасса.— но как я могу…
— Сможешь — иначе умрешь,— сквозь зубы процедил Шутарна.— Вспомни, как ты, жирный шакал, захотел стать лабарной. Тогда я и мой отец с тремя тысячами верных воинов спешили к тебе на помощь. Почти все они пали на чужой земле, благодаря твоей глупой затее. Только за одно это, тебе надо вспороть брюхо.
Под гневными горящими взорами, Иссихасса вынужден был согласиться.
Ахата плотно поел. Он поднялся из-за стола и знаком приказал Тушратте следовать за ним. На открытой террасе Ахата развалился на мягких подушках. Двое мешедей встали у изголовья правителя с опахалами. Веера из перьев плавными волнами нагоняли воздух. «Прямо, как я когда-то» — со вздохом подумал Тушратта, оставаясь стоять подле Ахаты в позе верного слуги.
— Послушай-ка, Тушратта,— с ленцой произнес правитель Керкемиша,— тебе известно, что я за огромную сумму выкупил часть Митанни у Суппилулиумы?
— Да, мой повелитель.
— Ты, так же должен знать, что твой полководец Артатама распоряжается в Вашшуккани на правах повелителя. Командует, даже, моими землями.
— Я слышал об этом.
— Мне это не нравится. Я требую, чтобы ты выступил с войсками, захватил Вашшукканни и наказал самозванца.
— Повелитель, это невозможно. Ко мне явились Боги. Они прогнали меня. Они были большие, словно горы…
Ахата скривил лицо.
— Я все это уже слышал,— устало произнес он.— Мне надоело содержать твой двор и кормить твою армию. О Богах пусть заботятся жрецы: приносят им жертвы, молятся им. Тебе надлежит занять свой трон. Если не желаешь выполнять мою волю — не выполняй. Я поставлю властвовать в Вашшукканни кого-нибудь из твоего окружения. Половина Митанни принадлежит мне. Кого захочу — того и назначу управлять страной.
— Я согласен, мой повелитель,— развел руками Тушратта.
— Тогда отправляйся немедленно. Войска уже выступили. Колесница для тебя приготовлена.
— А моя свита?
— Они вместе с войсками выступили утром. Тебя будет сопровождать Иссихасса и Ибисаха. Иди, возврати себе власть. С Ашшурбалитом разберешься сам. Я могу, только, отослать ему послание, но выкуп плати ему ты.
Тушратта смиренно поклонился и вышел.
Одноосная повозка, запряженная парой неказистых лошадок, скрипя и громыхая, ехала в сторону Ефрата. Под тряпичным навесом сидел понурый Тушратта. Сзади него стоял Ибисаха в воинских доспехах. Иссихасса впереди правил лошадьми. Керкемиш остался далеко позади.
— Безумцы! — вдруг встрепенулся Тушратта.— Боги нас накажут. Надо поворачивать войска.
— Но Ахата нас не пустит обратно в город,— возразил Иссихисса.
— Да. Не пустит,— упавшим голосом согласился Тушратта.— Ах, Иссихасса, ты один у меня остался верный слуга. Остальные все — предатели, готовые пустить мне кровь при первом же удобном случае.
— Место подходящее,— раздался за спиной голос Ибисахи.
— Да,— согласился Иссихасса.— Место тихое. Ни души.
Ефрат еще не показался. Керкемиш исчез. Кругом унылая равнина с однообразными песчаными холмами.
— Жуткое место,— поежился Тушратта.— Я не хочу здесь долго оставаться. Подстегни коней.
Вместо этого Иссихасса натянул вожжи, останавливая коней, повернулся к Тушратте и склонив голову, произнес:
— Прости нас, великий, но таково решение твоих подданных.
— Что это значит? — закричал Тушратта, почуяв неладное. Он попытался встать, но сильный удар кинжалом в спину, усадил его на место. По телу пробежала судорога, лицо скривилось, и бывший повелитель вселенной умер.
— Выкинь эту падаль и поройся у него в сундуке,— приказал Иссихасса.— Там где-то должен быть спрятан ларец с драгоценностями.
Ибисаха так и сделал: вывалил мертвое тело опозоренного правителя и принялся рыться в его сундуке. Наконец он выпрямился, держа в руках большую шкатулку из кедра в серебряной оковке. Ибисаха приоткрыл крышку и взволнованно произнес:
— Здесь огромное состояние. Что мы с ним будем делать?
— Шутарна приказал доставить шкатулку к нему,— ответил Иссихасса. Казалось, его нисколько не волновало содержимое ларца.
— И ты так сделаешь? — Испугался Ибисаха.
— Нет. Я с этими драгоценностями удеру в Та-Кемет. Этого мне хватит на всю оставшуюся жизнь.
— Поделим содержимое,— предложил Ибисаха.
— Не могу. Тебе драгоценности не будут нужны,— с этими словами Иссихасса вогнал нож в живот Ибисахи, как раз там, где заканчивался кожаный нагрудник.
— За что? — прохрипел из последних сил Ибисаха, пуская кровавую пену.
— За верную службу мне,— ответил Иссихасса, вырывая из его холодеющих рук заветный ларец.— Думаешь, я не знаю, что тебе приказали убить меня после того, как мы разделаемся с Тушраттой? Кого хотел обмануть, грязный шакал.
Иссихасса развернул колесницу и помчался по дороге, ведущей в Хальпу. Безжизненное тело Ибисахи выпало из повозки и осталось лежать на обочине.
Через некоторое время из-за холмов вынырнули несколько всадников. Улия спрыгнул с коня и внимательно осмотрел следы на дороге.
— Войско пошло в сторону Вашшукканни.
— Зря беспокоились,— решил Хемиша. Снял медный шлем и вытер тыльной стороной ладони пот со лба.— Надо доложить лабарне. Видать, Ахата решил потягаться с Ашшурбалитом. Посмотрим, что из этого выйдет. К ним подлетела еще вереница всадников. Впереди несся Барбиша.
— Отец, там впереди на дороге лежит чье-то тело,— крикнул Барбиша.
— Не совсем удобное место для отдыха,— заметил Хемиша.— Кого-то убили. Я вижу, вороны кружатся.
Всадники тронули коней, и вскоре оказались возле распростертого тела.
— Еникей всемогущий! — воскликнул Хемиша, взглянув в лицо убитому.— Пусть ослепнут мои глаза, если перед нами не то, что осталось от повелителя Митанни. Взгляни-ка Улия. Ты видел Тушратту вблизи во время боя.
— Это он, отец, или Боги смеются над нами. Редко можно увидеть великого правителя околевшего, словно собака, в дорожной грязи.
— Тут еще один труп,— крикнул Барбиша.— Пусть Еникей меня накажет, но он поступил несправедливо, позволив ему умереть не от твоей руки, Отец.
— О чем ты говоришь? Кто там убит?
— Взгляни сам.
Хемиша подошел к Барбише.
— Что ж,— произнес он.— Боги решили по-своему.
Он нагнулся, снял с убитого пояс с медными бляхами. Затем подошел к Тушратте, перевернул его и вынул из тела кинжал. Все это положил в свою дорожную сумку.
— Отец, зачем ты отнимаешь у мертвого пояс,— удивился Улия.— Он же нашей веры. Как его примет Еникей?
— Он осквернил кинжал, убив безоружного человека, еще в спину. По обычаю: оружие больше не принадлежит ему. Пусть оправдывается перед Еникеем,— ответил безжалостно Хемиша.— Потом еще раз нагнулся к Тушратте и снял с его груди большую золотую диадему на массивной цепи.— Надо передать побрякушку Суппилулиуме.
— Что это? — поинтересовался Улия.— Какая красивая побрякушка.
— Божественный символ власти,— объяснил Хемиша.— затем указал на Ибисаху. — Взвали его на свободную лошадь. Надо отвезти его в Каниш и похоронить по нашему обычаю.
— А с Тушраттой что? — Улия кивнул в сторону правителя Митанни.
— О нем позаботятся другие. Это не наше дело.
Всадники скрылись обратно за холмы. Несколько боевых колесниц показалось на дороге со стороны Вашшукканни. Первой правил Шутарна. Он сиял медными начищенными доспехами. Увидев труп, Шутарна остановил колесницу, спрыгнул с нее и, ногой, брезгливо откинул прядь волос с лица убитого.
— Сдох, дерьмо,— зло усмехнулся он.— Дерьмом был, дерьмом и помер. Куча навоза лежала на троне, теперь куча навоза лежит на дороге. Эй! — крикнул он, сопровождавшим его воинам.— Посмотрите вокруг. Где-то должен лежать Иссихасса с распоротым брюхом. Ибисаха должен был его прикончить — этот ненужный кусок старого сала.
— Властитель, вокруг никого нет,— ответили воины.— Мы нашли только шлем Ибисахи рядом с лужей крови.
— Неужели эта жирная свинья все же перехитрил нас. Да еще удрал вместе с ларцом Тушратты. Ну, да ладно,— махнул рукой Шутарна.— Дело он свое сделал, пусть забирает драгоценности. Он их заработал.
— Что делать с правителем? — спросили мешеди.
— Отвезите его обратно в Керкемиш. Не тащить же эту дохлятину в Вашшукканни. Постойте. Снимите с него диадему власти и отдайте мне.
— Диадемы нет.
— Вы хорошо посмотрели? — забеспокоился Шутарна.
— Все вокруг обшарили,— подтвердили воины.
— Кусок сала и здесь нас обхитрил. Отправляйтесь в погоню! — крикнул Шутарна. — Надо догнать этот мешок жира вперемешку с дерьмом.
Одна из колесниц с двумя воинами рванула в сторону Хальпы.
— Слушайте меня внимательно! — приказал Шутарна остальным.— Вы все свидетели того, что Тушратту убил Иссихасса. Мы не успели помочь правителю, но нашли его еще живым. Умирая, повелитель передал бразды правления Митанни мне, произнеся страшное заклинание. Всем ясно?
— Все понятно, наш властелин.
— Учтите, у кого короткая память, тому и незачем голову носить! Я все сказал. Теперь, вперед, на Вашшукканни!
Артатама прославился в свое время, как храбрый воин, умелый полководец, но правитель из него получился никудышный. Его утомляли долгие доклады. Он терпеть не мог разбираться в спорных государственных вопросах. Новоиспеченного правителя утомляли беседы с сановниками о ячмене, серебре, масле. Сколько, чего, куда. Артатама особо не вникал в суть дела, решал все по-военному, словно рубил с плеча. Порой, выносил нелепые и никому не понятные решения.
В Вашшукканни не хватало зерна. Из дальней провинции привезли ячмень, но торговец запросил высокую цену. Вместо того чтобы попробовать с ним сторговаться, Артатама приказал, просто-напросто, отобрать зерно, а торговца забить палками. После этого случая никто больше не рискнул вести в Вашшукканни хлеб.
В халентуву прибыли два мелких вождя, подвластных Митанни. У них возник спор из-за маленького городка и прилегающего к нему пастбищ. Каждый из правителей претендовал на владение городом. Артатама выслушал их и принял решение: взять город в свое подчинение, посадить управлять в нем своего телепурия, а с обоих вождей брать пошлину за пастбища.
Разозленные вожди отказались подчиняться Вашшукканни и изгнали всех митаннийских чиновников из своих городов.
В столице начинался голод. Народ потихоньку бунтовал. Рабы вместе с беднотой грабили того, кто побогаче. На торговых площадях открыто ругали Артатаму. Сановники боялись показываться на улице. Тогда правитель решил успокоить город с помощью меча. Всех недовольных хватали и бросали в темницы. Но от этого, бунт еще больше разгорелся. Вдобавок, в Вашшукканни появилось множество презренных ассирийцев. Они нагло занимали лучшие места на торговых площадях. Селились в лучших домах. По-хозяйски вели себя в городе. Вместе с торговцами появились и ассирийские воины. Скоро ассирийцы принялись собирать пошлину, причем, ни к кому не испытывали жалости и сострадания: отбирали последнее.
Вскоре вся Митианни начала стонать. Ко всему прочему, усилился голод. Зато ассирийские тамкары понавезли на рынки муку, мясо, сыр, масло, но все продавали по огромной цене. В одну из голодных ночей народ не выдержал и разгромил лавки ассирийских торговцев в Вашшукканни. Но наутро войска обыскали весь город. У кого находили добро из лавок, казнили на месте.
Уныло и тоскливо стало в веселой и шумной, когда-то Вашшукканни. Но вот, по городу шепотом разнеслась весть, как вздох облегчения: с запада идет Шутарна. Он избавит державу от гнета презренных ассирийцев. У него огромная армия. Он справедлив и честен. У него смелое сердце. Тушратта, умирая, передал ему власть. Сами Боги сопровождают Шутарну. Обиженные местные торговцы подговаривали обнищавших ремесленников. Ремесленники в тайне вооружались. Даже городская беднота, которой было все равно, какая нынче власть, готова была поддержать восстание. Все с нетерпением ждали, когда же под стенами появится колесница Шутарны.
«Но как же так? — удивлялись некоторые.— Ведь Шутарна — сын Артатамы. Разве Боги разрешат сыну воевать против отца?» «Артатама продал Митанни Ашшурбалиту,— отвечали другие,— но Шутарна прогонит отца и смоет позор со своего древнего рода. Боги, устами умирающего Тушратты, приказали ему править Митанни».
Долгожданное войско во главе с Шутарной, наконец-то появилось под стенами Вашшукканни. Все дороги закрыли, не оставляя возможности Артатаме послать гонцов за подкреплением.
Сам Шутарна на белой колеснице правителя подъехал к центральным воротам, выпрямившись во весь рост, чтобы со стен хорошо был виден голубой шлем Тушратты, который он водрузил себе на голову.
— Правитель! Наш правитель,— заволновались на стенах митаннийские стражники.
Ассирийцы выпустили в него несколько стрел, но телохранители тут же закрыли Шутарну щитами.
— Открыть ворота правителю! — закричал он.
— Кто там визжит, словно баба в истерике? — спросил своим грубым зычным голосом Артатама, поднявшись на стену.— Это ты, Шутарна плачешь там внизу, чтобы тебя пустили в город? Не выйдет. Ночуй в степи. Нечего было удирать от меня в Ашшуре.
— Я не удирал, а ушел, не в силах смотреть, как ты ползаешь в ногах у презренного Ашшурбалита,— зло ответил сын.
— Поползал, теперь все остальные ползают у меня в ногах. И ты скоро будешь ползать.
— Ошибаешься! Я — законный властитель! Мне Тушратта передал власть.
— А кто такой Тушратта? Что-то я запамятовал? — издевался Артатама.— Не тот ли, случайно, горе-полководец, который спьяну принял мираж за Богов и бежал, бросив свою армию. Тот, кто бросил страну на растерзание врагам, а после свихнулся. Ты об этом правителе толкуешь?
— Не смейся над душой умершего. Побойся Богов! Или ты в них уже не веришь?
— Мальчишка! Как ты смеешь попрекать меня Богами! — разозлился Артатама.
Шутарна прекрасно знал, что отец очень суеверен и решил его разозлить. Затем он крикнул с вызовом:
— Я прибыл сюда с великими мужами Митанни. Со мной вся знать. А за тебя кто?
— Передай этим босоногим оборванцем, чтобы они проваливали обратно в Керкемиш,— ответил, так же, с вызовом, Артатама,— иначе они вскоре почувствуют собственными задницами, как хорошо отточены копья у ассирийских воинов.
— Ты продался Ассирии!
— А ты, случайно, не продался Керкемишу? В твоих рядах я вижу больше знамен Ахаты, нежели митаннийских.
Шутарна весь вспыхнул от злости, как пук соломы от искры. Даже кони почуяли гнев возницы и принялись беспокойно топтаться на месте. Шутарна кое-как подавил в себе возмущение, холодно и надменно произнес:
— Великий Род Митанни ожидает тебя у шатра правителя.
— Хорошо,— усмехнулся Артатама.— Я приду поглазеть на этих нищих.
Шутарна хлестнул лошадей, круто развернул колесницу и умчался в лагерь, весь, пылая от гнева.
Артатама вышел из Вашшукканни во главе большого отряда, человек триста. Причем, отобрал самых могучих воинов с широкими плечами, высоких, со свирепыми лицами. Сам же надел роскошную одежду из тонкой ткани. Навешал на себя целую мину золота и серебра, чтобы своим видом унизить обедневшую митаннийскую знать.
Вельможи, ожидая его, выстроились полукругом. В центре, на походном троне Тушратты гордо восседал Шутарна, задрав подбородок. Артатама насмешливым наглым взглядом осмотрел с ног до головы всех сановников. Он ехидно скалился, замечая заплаты на заношенной одежде и дырявые потертые башмаки, нечесаные грязные бороды.
— Я не вижу здесь великих мужей Митанни.— Вот этот сброд бродяг что ли?
— Как смеешь так разговаривать с опорой страны…
Артатама не дал Шутарне договорить. Он подошел ближе к сыну, схватил его за шиворот и швырнул на землю.
— Ты кто такой, чтобы делать мне подобные замечания, тем более, сидеть, когда перед тобой стоит правитель? — прорычал Артатама.
Двое телохранителей кинулись на защиту своего повелителя, но тут же были заколоты копьями и попадали рядом с Шутарной, заливая землю кровью. У Артатамы от бешенства затряслись скулы. Он крикнул с презрением:
— Эй вы, шелудивые шакалы, которые себя называют Великим Родом и опорой Митанни. Я вижу, вы совсем опустились, если решили разговаривать со мной через этого сосунка. Чего глаза прячете? Может быть, вам напомнить, как меня вечно унижали. Я был полководцем, и мне не было равных. Сколько раз я водил войска в поход! Сколько раз я приносил победы! Кто лучше меня мог воевать? Ну, отвечайте! Молчите? А теперь вспомните, где я сидел на пирах? В конце стола. Какие комнаты мне отводили в халентуве? Самые плохие. Если хотите вернуть свое добро, приползайте ко мне на животе, посыпав голову прахом, от этого места до трона правителя в халентуве.
— Этого никогда не будет! — закричали оскорбленные вельможи.
— Тогда завтра на рассвете — бой! — прорычал Артатама, перекрывая своим рыком возмущенный ропот.— И тогда посмотрим, как вы сможете устоять против непобедимого Артатамы.
Он стремительно повернулся и ушел обратно в город. Шутарна поднялся из грязи. Слуги принялись отряхивать его одежду. Его лицо выражало ненависть и жажду мести.
— Завтра на рассвете будет бой,— сообщили ему перепуганные вельможи, будто Шутарна сам этого не слышал.
— Завтра я его повергну, как он меня. Но только я поднялся. А он уже не сможет. Пусть Боги простят мне этот страшный грех.
— Но, ведь, его еще никто не побеждал, кроме хеттов,— напомнили сановники.
— Он отжил свое,— ответил Шутарна.— Да и с кем он сражался? С полудикими каситами да с арамеями.
— А под Бычьими горами, когда разбили хеттов? — заметил один из старых воинов.
— Если б не Эйя и номарх Сети, подоспевшие на поле боя, Артатама удирал бы быстрее колесницы Тушратты. И вообще,— Шутарна сорвался на крик,— кто его боится, пусть возвращается в Керкемиш и просит подаяния возле храма.
Все молчали. Никто не смел возразить.
Оставалось ждать рассвета, а с наступлением нового дня, неминуемой развязки. Город бурлил всю ночь. Ассирийские воины готовились к вылазке. Артатама разъезжал на колеснице вдоль стен, орал на всех, щедро раздавал удары варасамой.
Перед восходом солнца все стихло. Шутарна приказал строить войска напротив главных ворот. Когда лучи осветили вершки сторожевых башен, за стенами забили хухупалы. Створки с лязгом распахнулись. Артатама пеший, с тяжелой бронзовой палицей в одной руке и с топором в другой, во главе войска, вышел из ворот и смело двинулся на шеренги Шутарны.
Артатама с ужасным ревом кинулся вперед. С первым же натиском ряды Шутарны смешались. Не смотря на численное превосходства, войско Керкемиша попятилось. Колесницу Шутарны перевернули. Его самого вынесли с поля боя в помятом шлеме. Он подозвал к себе одного из мешедей и сказал:
— Если ты это сделаешь, будешь самым богатым сановником в Митанни.
Мешедь исчез. Вскоре, он, переодевшись ассирийским воином, затесался в ряды защитников Вашшукканни.
Артатама уверенно прорубался в центре во главе со строем ассирийцев. Войско Керкемиша вот-вот должно было расколоться надвое. Ассирийцы закрывали своего предводителя большими круглыми щитами с обеих сторон. Один из них оказался за спиной Артатамы. Он, вдруг, размахнулся и вогнал в спину предводителя тяжелый боевой топор. Артатама дико вскрикнул и рухнул мертвым. Убийцу тут же подняли на копья. Но гибель Артатамы резко переломила ход битвы. Ассирийцы растерялись, лишившись своего предводителя, и поспешили укрыться обратно в крепости. Но ворота перед ними закрылись. А на головы полетели камни.
Бой еще не закончился, когда Шутарна, шатаясь, подошел к убитому отцу и, наступив ему на голову, приказал:
— Пусть его похоронят, как правителя. Он хотел им быть.— Затем взглянул на растерзанный труп убийцы.— А этого похоронить в самом богатом храме Божественных Близнецов. Да, вот что еще,— крикнул он мешедям. – Сейчас войска ворвутся в Вашшукканни. Немедленно пусть оцепят дома всех знатных Ассирийцев и не дадут взбесившейся толпе разграбить их дома.— После подозвал сановников.— Надо собрать побольше золота и немедленно отослать все в Ашшур, иначе нам недолго стоять у власти.
В полдень Шутарна величественно вошел в тронный зал с толпой сияющих от счастья вельмож. Он опустился на великолепный трон правителей Митанни и со слезами на глазах воскликнул:
— Радуйтесь, великие мужи благодатной Митанни. Мы снова дома!
1«
‹11›
»12
Книга первая. Восставшая из пепла
Книга вторая. Месть богов
Часть первая
Часть вторая
На страницу автора
|
