Третья рота › Мелочи жизни Фарбштейн ВадимТретья рота (Плох тот солдат, который не хочет быть генералом)Володя Молдованов перевелся в третий взвод. Он уже давно просил Давиденко его отпустить: он сварщик и в хозчасти ему бы нашлась работа по специальности. Но проблема в том, что он служит в спецвзводе. Давиденко не хотел его отпускать, поэтому ушел Володя несколько неординарным способом. Проходила летняя управленческая проверка полка. По каждому виду выборочно. «Случайно» оказалось, что химподготовку сдавал химвзвод, физподготовку — взвод «спецназ»… И вот, когда нужно было сделать шесть подъемов переворотом, здоровый парень, кандидат в мастера спорта Вова Молдованов «беспомощно» соскальзывает с перекладины. — Я не могу, товарищ лейтенант,— улыбаясь заявляет он взводному. — Как? Почему? — Давиденко вопросительно смотрит то на Володю, то на проверяющего. — Ты же в апреле двадцать раз делал! — Армия довела! — пожимает плечами Молдованов. Конечно в том, что взвод получил тройку за проверку, не Володина вина. Саша предупреждал командира: тренироваться надо в нормальных условиях, тогда и результаты будут. Не послушался — сам виноват. Но, тем не менее, в начале июля Давиденко получил третью звезду. *** — Стельман, ты че «петуха» завернул, че, много прослужил? — Холматов, кажется, забыл, что благодаря Вовкиному «петуху» нас в Оше пять дней кормили котловой пищей. Проходит комсомольское собрание взвода. Мы с Сашей, как закоренелые не комсомольцы, пытались улизнуть от столь дурного время провождения, но Давиденко приказал присутствовать. В ряды ВЛКСМ принимают рядового Космирака. — Пожалуйста, вопросы к нему есть? Александр Лукьянов: — Вася, а на тебя как-нибудь повлияет вступление в комсомол? Ты как-нибудь изменишься? — Ну, я… лучше стану! — А сейчас, что — хуже? — А вы не комсомольцы, вас вообще никто не спрашивает! — тявкнул Холматов. Это только при Давиденко он такой тявкучий, да при Ермизине. — А ты мне рот не затыкай, не ты меня на это собрание привел,— Саша говорит тихо и спокойно, как-то впечатляет. — Да вы всегда не как все! Когда увольнение взводу объявили, вы тоже в кино не хотели идти! Взвод есть взвод — большинство есть большинство! — зарабатывал себе очки Андрюша. — А если бы во взводе одни педерасты были,— влез в разговор я,— ты бы тоже за компанию, а? — Фарбштейн, Холматов, прекратите сейчас же! — взорвался Давиденко. — Да я никого не хотел обидеть! — ухмыльнулся я. *** Моим наиболее обжитым постом в карауле был КПП Управления внутренних войск по Уралу. Первый раз я ходил сюда весной стажером часового. Часовым был Юра Петрусёв. Он мне в двух словах объяснил специфику службы: военых пропускать, у гражданских требовать пропуск, если приедет генерал, сразу докладывать оперативному дежурному по внутреннему телефону. Генералов в Управе трое: Начальник войск Ефимов, заместитель — Неизжалый и Начальник штаба Скурихин. Заезжает машина. Закрыв ворота, бросаюсь к телефону: — Генерал приехал! — Спасиба-а! — и трубка падает. Выхожу на улицу. Как раз к этому моменту машина останавливается у крыльца. Вылетает оперативный дежурный. Шагает строевым, задирая ноги выше пояса. Не угодил бы генералу в пах! А тому, бедняге, не надоела еще игра в Урфина Джюса и деревянных солдатиков? *** В отличие от офицеров, работающих с личным составом, управленческие очень вежливы и доброжелательны по отношению к солдатам. Конечно, ведь их карьера уже не зависит от рядовых и сержантов. Она зависит от генералов. Стоял я как-то на четвертом посту — прямо в помещении Управы. Парадное обмундирование, вооружение — штык-нож. Вдруг: — Часово-ой! Бегом сюда! Скорее! — старший прапорщик Каниболотский, адъютант Начальника войск, был взволнован не на шутку. Вслед за ним я взлетел на второй этаж. Каниболотский рывком распахнул двери в кабинет своего начальника: — Лови их, лови! — срывался его голос. Я машинально схватился за штык-нож, но… в кабинете никого не было. — Кого ловить-то? — я подумал, что он не в себе. — Пушинки лови! Он уже сейчас подъедет! — казалось адъютант зарыдает.— Намочи вон ту тряпку и лови! Боже! Он сейчас приедет, а пуху надуло!… — как будто генерал его расстреляет или разжалует в рядовые и отправит в третью роту! В следующий караул, когда я снова стоял в управе, мне довелось поближе взглянуть на генерала Ефимова. Он двигался на меня по коридору огромный, тучный, колосс на тонких ногах, пыхтя от одышки. — Чего он стоит? Чего он тут стоит? — рыкнул он оперативному, махнув рукой в мою сторону. Оперативный был в замешательстве. Застрелить меня или представить к правительственной награде? Генерал разрешил его проблему: — Пусть ходит! — И Ефимов завернул в соседний кабинет. — Ну, что стоишь, слышал же! Давай, ходи туда-сюда! — бросился выполнять распоряжение оперативный. Спустя пару минут я как раз делал одиннадцатое «туда» — Ефимов вернулся обратно. Проходя мимо оперативного он приостановился. — И чтоб завтра они были в рубашках! Сам то без кителя сидишь и то взопрел! Ну, слава Богу! Хоть у Начальника войск ума хватило, что в парадном кителе в разгар лета жарко! Тридцать градусов в тени. *** КПП связан с оперативным дежурным внутренним телефоном. Когда он звонит я отвечаю: — Часовой третьего поста рядовой Фарбштейн! В данном случае в трубке звучал незнакомый голос: — Рядовой как? — Рядовой Фарбштейн! — Что-то у тебя, солдат, фамилия какая-то нерусская! Это майор Кишман говорит! *** — Ребя! Ко мне на пост этой ночью голубой приходил! Мы обедали в караулке, а Холматов делился впечатлениями: — Говорит, пузырь есть, живет в соседнем доме. пошли, мол, на часок… — Ну, а ты? — живо заинтересовался Сергей Ермизин. — А я его послал! — ответил Холматов. — Зря. Мне бы даже по приколу было! — было непонятно — шутит Ермизин или нет. *** Зайти в караульное помещение могут дежурный по части, помдеж, дежурный по караулам и командир роты. Любой из них может устроить проверку боеготовности. Это значит, что отдыхающая смена проспит на полчаса меньше. Условия проверки могут быть разные — от нападения на караульное помещение, до пожара на третьем посту, когда бодрствующей смене приходится бежать через два квартала в Управление войск. Поднять по тревоге мог и начальник караула, но это было редкостью. В тот день дежурным по части был капитан из РМТО. Даже фамилии его не помню. Когда он пришел, я находился на бодрике. Слышал, как он негромко сказал Ермизину: — Давай, начкар, действуй. Тревога! — нападение на караульное помещение. — Караул! Тревога! Нападение на караульное помещение! — ретранслировал Сергей. Мы впопыхах побежали по заранее оговоренным местам. Конечно, больше всего суеты было среди отдыхающей смены. — Да… Слабовато! — скривил губы дежурный по части.— А на кухне почему никого нет? А, сержант?… Строй караул. — Караул, строиться! — Гаркнул обозленный Ермизин. В это время из комнаты отдыха вышел зевая, матеря всё на чем свет стоит, заспанный Вася Космирак. — Ну, вот! Явление Христа на Родину! — злорадно заулыбался капитан.— Готовит Журавлевич караул — нечего сказать! Отпускай караул, сержант! И дежурный по части начал спускаться по лестнице к выходу из караулки. До двери оставалась пара ступенек, когда капитан услышал глухой звук удара, стон и грохот падающего тела… Неуставняк, зафиксированный дежурным по части, не скроешь. Дело могло дойти до прокуратуры. Но Сергею повезло — его только лишь разжаловали в младшие сержанты и перевели во второй батальон: с глаз долой. Третья рота › Мелочи жизни |
||
Поделиться в:
Рассылка |
||
© Клуб ЛИИМ Корнея Композиторова, |